Стихотворения

Стихотворения

* * *
Коконы, бабочки, куколки нежные…
Как я мечтал разгадать тишину!
Голос был нежный, мечты белоснежные…

Куколкой голос свернётся ко сну.

Странно. Не страшно. Даже спокойно.
Радостно даже. Вот май. Вот июнь.
Осень. Зима. Снова май заоконный.
Кокон раскрылся… лишь в крылышки дунь!..

 

* * *
Сказка чужая… весенней порою
Быть надо проще, и всё будет просто,
Кто-то обсыплет прутья махрою,
Кто-то склюёт первой зелени просо.

Кто? Тот, кто попросту радостен в марте,
Кто коготками щекочет по крыше…
Вздёрнув юбчонку, ты водишь по карте,
Встала на цыпочки, стала чуть выше.

Вот, покурила… а белый передничек
Выдал тебя рыжеватой подпалинкою.
Только не кукситься, не привередничать,
Ты ж ученица, ты же не маленькая!

Осень тебя обучала печальному,
Ты их тянула, науки невольничьи,
Ты у зимы проходила отчаянье,
А у весны поцелуи разбойничьи.

В карту котёнком беспомощным тычешься,
Молишь безмолвно – ну кто бы с подсказкою?
Школьница, дурочка, это отыщется!
Ты б отыскалась в судьбе моей…
Сказкою.

 

* * *
Сезоном управляли ветки,
Как метрономы, сделав так,
Что люди, как марионетки,
Им лишь подплясывали в такт.

Тем более, что раздвигалась
В такт солнцу и дождю листва,
И только ими сопрягалась,
И только тем была права.

Дождей меж туч косые грабли
В расчёсах голубея, шли,
А мы работали и зябли,
И думали, что всё могли.

Ножами засекали метки
На термоядерном пути…
А миром управляли ветки,
Посевы, звёзды и дожди.

 

В горы

Нас в горы автобус уносит,
Бензином зарезав озон,
И пиков узорная просинь
На белом слепит горизонт,

И солнца хрусталик сейчас вот
Сверкнёт из-под тех облаков,
Где жил голубая сетчатка
И лютые бельма снегов.

 

* * *
Ты там одна. Наверно, молча плача,
Мне пишешь письма. На диван присев,
Халат перелицовываешь. Платья
На животе не сходятся совсем.
Живое там… оно в тебе бунтует,
Толкается, а, может, и ворчит.
Ты форточку прихлопываешь – дует.
Ложишься спать. Века идут. Стучит
Пульс на виске…
Ты заново очнёшься!
Ты в руки тельце тёплое возьмёшь!
И грудью напоишь, и улыбнёшься,
И слёзы набежавшие смахнёшь.

 

* * *
Изумлён визитом вольным
И вином твоим банальным,
Поведеньем полушкольным,
Пошлым и сентиментальным,
И запиленной пластинкой
Голубой, а после чёрной,
С обязательной грустинкой,
Сладенькой и тошнотворной,
И глазам, вдруг постаревшим,
Потемневшим не случайно,
Потому что поумневшим,
Оглядевшимся печально
И увидевшим пылинку,
Пчёлку, что в цветах уснула,
А пылинка не былинку,
Строчку лапкой шевельнула
На листке, где нашим встречам
Предрешён исход детально…

Просто больше было нечем
Объясниться так банально.

 

* * *
Зашевелился гром. Я присмотрелся.
Ни молнии, ни сполоха вдали.
Ночь рассекли два вымокшие рельса,
Когда зелёным полотно зажгли.
На полках шевельнулись чемоданы.
– До встречи?
– Потеснее их составь!

Как из вокзала тёмного состав,
Ты из меня выходишь.
– До свиданья!..

 

* * *
Ты спи, ты не слушай как ранено
Комарик поёт в облаках…
Стеклянные крылышки лайнера
Все в дивных, цветных огоньках!

Бессонную трассу прочерчивая,
Пунктирно мерцая сквозь сны,
Спи в кресле, вины не наверчивая.
Я тоже уйду от вины.

Отмаявшись дурью апрелевою,
Уйду, все узлы разрубя,
Наверно, куда-то в Карелию.
Наверно, куда-то в себя.

 

* * *
…да мне хоть здесь бы выполнить заданье,
Уж коли забрала земля в тиски!
Зачем же мысль одна о мирозданье
Приподнимает тело на носки?
Зачем башку ломаю здесь, как пленный?
Зачем вся жизнь моя раздвоена?
Праобитанье сердца во вселенной…
Произрастанье на земле зерна…

 

* * *
В осенний день на дом прозрачный
Легко присядут облака,
И перельются стёкла ярче
От светового сквозняка.

В осенний день на дом белёный
Присядет облако легко,
Как будто облик отдалённый,
Туманный, вновь недалеко.

Качнётся у окна берёза,
Полупуста, полугрустна,
А кто-то выглянет, и просто
Рукой помашет из окна.

Коснётся крыши белый шорох,
Окошко вспыхнет горячо,
На ставень сядет листьев ворох,
Как сонный сокол на плечо.

И всё, и не было разлуки,
Был сон осенний, и всего,
И странно дрогнувшие руки
К себе не звали никого…

 

Колыбельная

Как смычком по косточке, как мохнатый шмель,
Бархатная звёздочка сядет на постель,
Засмешит, замучает, светом напоит,
Крылышки дремучие мягко раздвоит.
Моя лапки белые в ручейке луча,
Свесит ножки беглые с твоего плеча.
Чтоб в ночи не старила глупая слеза,
Потайным фонариком высушит глаза,
Коготком колыша темечка пушок,
Из слезинки лишней выпьет посошок,
И по нежным рёбрышкам, только не проснись,
Как по тонким брёвнышкам, протанцует ввысь,
И под боком вынутым сядет у луны,
Белая, как в инее, с левой стороны.
Песенкой наивною заворожена,
Голова змеиная уползёт из сна.
Пусть тебе не снится ни змея, ни тать,
Золотым ресницам хватит хлопотать,
Утром в теле косточки будут сладко ныть…
Маленькую звёздочку надо извинить.

 

* * *

«Дверь отвори мне, выйди, возьми у меня что хочешь –
Свет вечерний, ковш кленовый, траву-подорожник…»

Арсений Тарковский

Как высверк звезды, как весенняя ветка
Отдельное слово стоит в языке,
А там и звезда, и судьба человека
По слову угадана, как по руке.

И слава, и слово – всё вместе и порознь
Стоит в отраженьях текучей воды,
Как ветка над речкой, как звёздная поросль,
Как чья-то судьба на пороге беды.

Но белый валун у бормочущей речки,
Но ивовый прут, но скворец молодой
Талдычат своё, что бывают осечки
У тёмной судьбы, у звезды над водой…

 

* * *
Там женщина живёт, одна,
Любима дальнею любовью.
Кладёт ладони к изголовью,
И тихо плачет среди сна.

Ей снится сон – она встаёт
В какой-то роще изумрудной,
И человек какой-то чудный
Ей песню дивную поёт…

Она впадает в забытьё,
Казнима памятью напрасной
Что это сын её прекрасный…
Но сына нету у неё.

А в колыбели, рядом – дочь,
И жизнь в мучениях дана ей.
И плачет женщина родная…
Но там ей некому помочь.

Её прозрачные виски
Пронизаны голубизною,
И дышат млечной глубиною
Сухие, жаркие соски…

 

* * *
Вращать под дудку солнце, шептать слова растенью,
Мешать болотный корень со словом на воде,
Нести к любимой грозы дыханием и тенью,
Нести озон волненья и тучу в бороде,
И темноту, и солнце, и морок задыханья,
Которое с дыханьем сольётся всё равно,
Сольётся светосила огня и громыханья,
В одно, когда две плоти – одно. Совсем одно.

 

* * *

«Ночевала тучка золотая
На груди утёса…»

М.Ю. Лермонтов

«А ветер,
Он вытер
Рыданье утёса…»

В.В. Хлебников

Что он старому камню ответил,
Что смахнул со слезящихся век,
Этот юный, серебряный ветер,
Чем он мог, пролетевший столетье,
Если стар, одинок и бессмертен,
Если плачет седой человек?

Чем из тёмных глубин совершенства
Напоило, как из реки,
Что-то вызнавшие по-женски,
Раскалённые страстью белки,
Просветлевшие, в стоне блаженства,
Страшно ширящиеся зрачки?

Что сигналят огнями друг другу
По условиям тёмной игры
И подмигивают друг другу
Совещающиеся миры?..

Никакие на свете утёсы
Не забудут своих золотых.
Никакие на свете вопросы
Не заменят ответов простых.

 

* * *
Как славно, если горести избыты,
На лавочке, над берегом другим,
Припомнить все старинные обиды,
И рассмеяться глупостям таким,
И поперхнуться дымом горьковатым,
И дверью хлопнуть, топая в избу,
И засыпать, почти невиноватым,
Сиять во сне, благословя судьбу…