Журнальный мир

***

Пробирался в прошлое

Тёмными аллеями.

Старых песен крошево

Я по строчке склеивал.

Старых песен кружево

Выплетал искусно я.

День клонился к ужину

Маминому вкусному…

Но сгущались сумерки

Яркие недолгие,

И еще не умерли

Те, что были дороги.

И играли в салочки,

И держались гордо мы -

Девочки и мальчики

С вёслами и горнами.

А потом взросление,

А потом метания.

И печали тленные

Умножали знания.

Поделились опытом

Старшие товарищи:

Языком эзоповым

И надеждой тающей.

Лезут мысли всякие,

Ужасами сотканы,

Как «шестидесятники»

Превратились в сотников?

Как, себя цитируя,

В ментиках и мантиях

Старыми сатирами

Сделались романтики?

Оды, эпитафии -

Столбовыми тропами,

Автобиографии -

Пропуском в некрополи.

Вот стихи о Ленине,

Вот стихи о партии.

Никакой полемики,

Никакой апатии.

Ночь ступает вкрадчиво:

Фонари разбитые,

Порванные мячики,

Куклы позабытые

Одиноко ёжатся

На пустых скамеечках,

Все в гусиной кожице

И в духах копеечных,

В джинсах самосваренных,

В гриве шестимесячной,

С нервною испариной

На пустой скамеечке.

Прелести «сто первого» -

Лето олимпийское

Пол-Москвы, наверное,

В две недели выслано.

За столицу радостно:

Блещет новостройками,

Ей мигает радужно

Телеграф на Горького.

И шумят «Берёзки» ей

Чеком Внешторгбанковским,

Все вокруг тверёзые

И с тоской испанскою.

Я бегу от прошлого

Через зимы с летами,

Где быльём поросшая

Мебель со скелетами,

Где ошибки юности -

Оправданьем старости,

Где до счастья глупости

Не хватило малости.

Красивая чашка

Красивая чашка, узор пасторальный,
И тонкие пальцы, и нежные губы…
Вот плавятся свечи, огонь их сакральный
Кого воскресит, а кого-то погубит.

Ах, тонкие пальцы, обнявшие чашку,
Их сила и слабость, их трепет тревожный,
Ах, нежные губы, всё чаще и чаще
Твердившие «нет», но шептавшие «можно».

Сгущается сумрак, скрипит половица…
Из тёмных щелей, из углов, из-под шкафа
Отживших эмоций ожившие лица
Ощерились зло в предвкушении кайфа.

Становятся в круг и ведут хороводы,
Дрожа в такт свечи. Начинает казаться -
Прожитые дни и отжившие годы
Танцуют свои ритуальные танцы.

И, темп ускоряя, меняя обличья,
Рисуя забытые ныне узоры,
Шевелятся тени, да так неприлично,
Что щеки пылают румянцем позора.

Свернуться б клубочком под плюшевым пледом,
Но и под него пробралось беспокойство.
Вот шорох в шкафу - это с хрустом скелеты
Размяли с годами затёкшие кости.

Ворвался сквозняк, и свеча, словно флюгер -
То гнётся послушно, то светится ровно.
А в чашке вдруг сеткою вен кракелюры
Наполнились черною чайною кровью.

В ней солнце Цейлона,  индийские страсти
И крепкий табак, и просоленный воздух -
Всё было в избытке в той жизни несчастной,
Жаль, с возрастом все переходят на прозу.

Так пей же ее, разбавляя слезами,
Общайся с тенями, мой кости скелетам.
Целуй эту чашку, а под образами
Живет пусть свеча моим трепетным светом.

***

Пустота недописанных смет,
Одноразовой ручки не жалко, -
Жаль, кончается в нужный момент
Одноразовая зажигалка.

Больше пользы в том или вреда,
Только чем меня ссудят в день судный:
Одноразовая еда

В одноразовой же посуде.

Выпил - баночку в урну швырнул,
Скушал, скомкал пакетик - туда же.
И в руках снова кругленький нуль.
Пустота - вечный стимул продажи

Заменителей той пустоты.
Однодневных. Непрочные напрочь

На день планы, желанья, мечты,
Лишь подруга не на день, а на ночь.

Для нее я случайный, любой,
Просто меньше всех прочих противен:
Одноразовая любовь
В одноразовом презервативе.

А наутро полночную муть
Одноразовой бритвою брея
Каждой клеточкой тела пойму,
Что стал на день не старше - старее.

Что мне не чем уже дорожить,

И причин нет ложиться на плаху.
Одноразовая вся жизнь:
Пожил, скомкал и выбросил…