Журнальный мир

Великий дар

Жизнь - величайшее таинство,
Для избранных Евхаристия -
Спасибо небесным аистам,
Донёсших сюда нас туристами.

На миллиарды размножены,
Но триллионы не спущены -
Забита Земли прихожая,
Зажатая звёздными кущами.

Слава зиготе божественной,
Давшей нам через родителей
Вид уникальный, наследственность,
Весь этот мир удивительный.

Босячка аль дева с титулом,
Принц или нищий - не значимо,
Важно, что гены нас выткали,
Так насладимся удачею!

Много тут непотребного,
Смерть тут нагонит всякого,
А всё-таки все мы волшебники,
Преодолевшие пагубу,

Пагубу невоплощения,
В аморфном эфире витания -
Да здравствуют приключения,
Неясные нам заранее!

Да здравствует дар предоставленный,
Хрупкое наше сокровище!
Мы все обратимся в развалины,
И это, конечно, чудовищно,

Довольно печальная сказочка,
Над пропастью путь с балансирами,
Но жизнь так чудесна и красочна,
Что это всю боль компенсирует!

Раннее утро

Рассвет, кровавыми губищами
Целуя кромку горизонта,
Возносит к небу души нищие,
Где с непривычки им щекотно.

Взрезая брюхо тьмы кромешной,
В чуланчик полумесяц пряча,
Он юнг на борт зовёт, не мешкая,
Подняв блестящий диск над мачтой.

Как амулет на небо вешает
Рассвет застенчивое солнце,
И, петухом ликуя бешено,
Будильник с полудрёмой бьётся.

Спросонья в кофе добавляешь
Не сливки с молоком - горчицу,
Поёшь во время умыванья -
Так утро раннее стучится,

Стучится озорным рассветом,
Будя, хватающим за вымя,
Стучится спешкой несусветной
С красой, не всеми уловимой,

Стучится радиоволною,
Стучится транспортною давкой,
Сменяя небо вороное
На серо-синюю заставку.

Зимний лес

В зимний лес пошёл полюбоваться,
Как природа в платье подвенечном
Схожа и с девчонкой чуть за двадцать,
И с каргой, уже бредущей в вечность.

От избытка чувств, придя, запел я,
И вернулась песня эхом гулким.
Ветер, завывая, как Акелла,
Омрачал счастливую прогулку,

Да не в силах был её испортить,
Ведь очарованье выше страха.
Заалела рядом лис когорта,
И под куст забился заяц чахлый.

Заяц об одном мечтает - выжить,
А лисицам надо поживиться,
И не знаю даже, кто мне ближе
Из зверей, покрытых снежным ситцем.

Трусохвоста след плутовки ищут,
А вблизи зимующие птицы
Уж нашли в сугробе рыхлом пищу -
Завалялась мёрзлая кислица.

Я же для души нашёл отраду -
Одному отнюдь не одиноко,
Потому что Бог всё время рядом,
Потому что чудеса под боком.

Мне в миру давно тоскливо часто -
Вспоминаю горькие измены,
А в лесу печали скрыл под настом,
Снова чистым став и откровенным.

Этот чудный лес покину вскоре -
Лабиринт огней зовёт обратно,
Но вернусь к живительным просторам,
Если не застынет Ариадна.

Поляна в снегу

На доломан поляны стужею
Накинут сребротканый ментик,
На нём нашиты в ряд жемчужины
И ленты белые заметны.

А всё ж она страдает холодом,
У рыхлой почвы сводит скулы,
Кустарники хотя и молоды,
Под тяжестью зимы сутулы.

Но чтоб поляна грелась всё-таки,
Корпит зима неугомонно -
И дни и ночи за работою,
Чтоб сшить ещё и балахон ей.

Ландшафт глазами неба вымерив,
Полна любовью безоглядной,
На землю складывает выкройки,
Да вот последствия нескладны -

Чем больше землю костюмирует,
Чем больше землю гримирует
Швея студёная настырная,
Тем холоднее той под сбруей.

Зима ж никак не унимается,
Не сознавая, в чём же дело,
И дальше мучает красавицу -
Мол, недостаточно одела.

Ну а поляна тихо молится,
Подснежниками вся трепещет,
Весну и лета - до́бра мо́лодца
Ждёт, снять не нужные ей вещи.

Ей нет зимою наслаждения,
Хоть одеяния роскошны -
Ей ближе нагота весенняя
И скатерть летняя в горошек.

А ночью в белое закутанной
Мерзлячке бал цветочный снится,
И, кажется, нет лютой, путами
Одолевающей царицы.

Но в летний зной полянка тёплая
Нет-нет да вспомнит холод свежий,
А ливнем осени затоплена,
И вовсе будет кликать нежно.