Стихотворения
Стихотворения
Ни трепета
«The ringing of the Division Bell has begun».
Pink Floyd, «High hopes»
Ни трепета, ни шороха, ни вздоха
Из мира притяжений и чудес.
Никто не виноват – сейчас и здесь
Пришла разъединенная эпоха.
И это даже, в общем-то, неплохо,
Таков прогресс, когда под ребра бес.
С огнем в руках, а чаще даже без
Мы жжем мосты и ждем переполоха.
Ты скажешь, мол, мне жаль ушедших дней,
Там слаще вкус и травы зеленей,
Там ночи удивительны и ясны…
Но мост сожжен. И травы – за рекой,
И там же счастье, солнце и покой.
Но мы-то здесь.
И это ль не прекрасно?
В мелочах
По рельсам путь – в огнях и между строк,
В ночи беззвездной,
Стреляем в цель, как будто в молоко,
Пока не поздно.
Сплетенье душ и кружево дорог
Сиюминутно,
Так по наитью, быстро и легко
Дано распутать.
И нет тревоги в искренних глазах,
И нет бравады,
Пусть говорится вечно сгоряча,
Но, знать, так надо.
Кто выше мог нечаянно сказать –
Не скажет ниже.
Пусть дьявол обитает в мелочах.
Но счастье – в них же.
Крылья для полета
Казалось бы – ангары все дотла.
Казалось бы – нелетная погода.
Недостижимый купол небосвода
Давно укрыт за плоскостью стекла.
И жизнь ушла.
И даже смерть ушла.
И эта птичья странная свобода
Утеряна, казалось бы – на годы,
Как самый мелкий болтик от крыла…
Но все не в счет, пока горят глаза,
И как бы ни звала земля назад,
А все, что нужно истинным пилотам –
Проверить корпус, вычистить всю пыль
Да прикрутить тот болтик, как он был.
И вновь приладить крылья для полета.
Спутник
Расчеты прерывались здесь,
Презрев начало и конец,
Огонь и воздух из сердец на плоскость капали.
Среди наивности весны,
Под взглядом суетной луны
И вместе соединены незримым кабелем,
Мы шли вперед, за кругом круг,
Почти не чувствуя испуг,
Меж сотен глаз, и лиц, и рук, наверх тянувшихся,
Меж облаков, лавин и скал,
И через шелк, и через сталь,
И каждый спящий здесь считал, что он проснувшийся.
Мой спутник, зол и молчалив,
Так отрывался от земли,
Как будто чувствовал трамплин уравновешенный,
Он ведал суть, вел в жизни соль
И мог легко делить на ноль,
Хоть знал, что за такую вольность впишут в грешники.
Он жил в блаженной темноте,
Держал в знакомцах только тень
И вызывал порой метель в причуде августа,
Он дырку в небесах из снов
Был невзначай прожечь готов
И покорял цепочкой слов весь космос запросто,
Чтобы открыть прекрасный вид
На мир, который был укрыт
В стационарности орбит неизменяемой,
А после – исчезал опять,
Как в переулке беглый тать,
И было сложно отыскать при свете дня его.
Я дальше шел уже один
В руинах трепетных вершин
И загонял за клином клин промежду звеньями.
Таков был скорости завет.
А спутник превратился в свет,
Лишь оставляя дымный след за оперением.
***
Мне никто не давал инструкций,
Как забыться и с кем проснуться.
Мне никто не открыл позиций,
Как решиться не видеть лица.
Обращеньями всех инстанций
Задержаться бы в ритме танца,
Пьяной музыкой в форте меццо
Слушать сердце стальных деменций.
Где надежды на свет родятся
Несравненной игрой паяца,
Где мечты и поток эмоций
Сгинут в беге канатоходца,
Где поется, хрипит и снится
Солнце отблеском по ресницам,
Там смогу я в себя вернуться –
Безо всяких уже инструкций.
Меж пушистых и белых
Дым струится по воздуху. Не оседает взвесь.
Ад давно уже пуст, как обычно, все бесы здесь,
Пролетают по небу трассами.
Меж пушистых и белых немало сокрыто лжи.
Эй, Морфей, я не слушал тебя, еще раз скажи, –
Засмотрелся на что-то красное.
Не воспримешь серьезно. Да как тут уже всерьез
Задавать бедным Йорикам этот немой вопрос,
Ждать ответов небесной манною?
Там, где мост лишь построен, и там, где танцует мост,
Так и скачем – на дело, на рейв или на погост,
Подгоняем под СНиП дыханье, а пульс под ГОСТ,
И рождаются вещи странные.
Дракон
Разводит луна руками,
Ночную сгущая совесть,
А где-то за облаками
Дракон набирает скорость.
И вот он летит, оскалясь,
Молотят об воздух крылья,
А я лишь сильнее каюсь
От пламенного бессилья.
Все мысли о чем-то нужном –
Как капли на дне колодца.
С драконом, пожравшим душу,
Не в силах уже бороться.
Все золото, все награды,
Полеты, огонь и гордость –
Кому это нынче надо?
Я брошу все это в пропасть.
И вроде победа близко,
Дракон, чую, скоро сдохнет,
Не стоила битва риска,
Теперь же и вовсе слов нет.
И сладость же в том, и горечь,
У мира свои законы.
Часы отстучали полночь.
Пора покормить дракона.
Легион
Это чувство основой ушло в кино,
В спецэффекты живые облечено,
Мы бредем вместе с ним, мы уже давно
Потеряли весь свой рассудок,
Пробивая шестое по счету дно
За последние пару суток.
И стежок за стежком, этот метод прост,
И стишок за стишком мы кладём на холст,
На твой-мозг-точка-ком начался DDOS,
От которого нет защиты.
«Быть/не быть?» – это, в общем-то, не вопрос,
Но мы крепко к нему пришиты.
Поглощенные души, вода, бетон,
Без отличия даже на полутон,
По дороге из сна, по дороге в сон
Мы нашёптываем словами:
Нас таких легион, и горит неон
Между нашими головами.
Батальные размышления в столовой ковид-фри
Нас больше нет, нас осталось триста,
В очереди за обедом быстрым
Персам мы свой нанесем удар,
Звоном железа и вилок звоном
Встанем под знаменем Легиона
С надписью гордой – SP-кюар.
В путь самураев ведут заветы,
В битву за борщ и пюре с котлетой,
Ронинов всех ПЦРом бьем
Рыцарями из волшебной сказки
Мы надвигаем забрало маски,
Тычем в дракона кюар-копьем.
Штык на врага, наша цепь едина,
Непобедимы, когда едим мы,
Встретим достойно судьбу свою.
В очередях милосердья мало.
Сдохну – тащите меня в Вальгаллу,
Если я пал, то я пал в бою!
Туманное
Побиты, забыты и скрыты бетонные плиты,
Из старых цехов выползает оранжевый дым,
И голос трамвайный все шепчет, что дома налито,
Он больше не будет уже никогда молодым.
Он знает здесь каждую шпалу до боли, до треска,
И после тринадцати рейсов в туманную мглу
Поежится зябко, ругнется нестройно на чешском
И спрячется на ночь в депо в самом дальнем углу.
Погаснут приборы, и звуки звенящего хора
Рассеются в ревербе мутной декабрьской тьмы.
Сквозь белую хмарь просочатся огни светофора.
Трамваи устали туманы считать до зимы.