Журнальный мир

Сватовство Лелюкиной

В семействе Лелюкиных царила нервная суета. Анна Петровна металась от флакончика тонизирующего к упаковке успокоительного, глава семейства уповал на водочку.

— Сваты едут! Сваты!

Если, даже, эта фраза не произносилась, то всё равно висела в воздухе словно шарик, накачанный гелием, готовый в любую секунду рвануть.

— Мало Катьку пороли в детстве! — произносил вместо тоста, опрокидывая очередную рюмочку, Николай Семёнович.

— Когда тебе было пороть! — отзывалась сквозь таблетку Анна Петровна. — Ты после того, как ребёнку вместо «Мойдодыра» инструкцию на пылесос прочитал, от воспитания устранился!

— Значит, твои гены взбрыкнули! — резюмировал супруг.

— Я, между прочим, за русского вышла! — с непонятной интонацией не то гордости, не то сожаления отвечала супруга.

— А таджики, которые за тобой таскались? — извлекал из закромов памяти моральный компромат Николай Семёнович.

— Я им дорогу на базар показывала! — отметала компромат Лелюкина.

— Интересно, кто Катьке показал дорогу в Израиль? — не теряя времени, наполнял рюмочку Лелюкин.

— Школьная подруга — Ритка Факторович! Они вместе уроки готовили…

— И приготовили! — тянулся к стремительно пустеющей бутылке Николай Семёнович.

— Надо было тщательней уроки проверять! — пенял он жене.

— Ты же сам Катьке денег на турпоездку в Израиль дал! — восстанавливала ход событий Лелюкина. — Дескать, подарок за успешное окончание колледжа!.. И кто виноват, что там на нашу Катерину их Яша запал?!

— На такую красавицу любой бы запал! — соглашался Лелюкин.

— Мои гены? — с надеждой интересовалась Лелюкина.

— Точно, твои!.. Мои бы надоумили девку вернуться, а не выплясывать среди пустыни «Хама могилу»!

— «Хава Нагилу!» — поправляла Анна Петровна.

— А ты откуда знаешь? — настороживался Николай Семёнович.

— В Интернете посмотрела! Про свадебный ритуал израильтян прочитала, про блюда, закуски…

— Закуски? — торжествовал Лелюкин, совершенно игнорируя ритуал. — Значит, сваты тоже пьют!

— Интеллигентные люди едут! — напрягалась Анна Петровна. — И ты постарайся выглядеть интеллигентней!

— Чтобы выглядеть интеллигентней надо майку заштопать! — бросал взгляд в зеркало Лелюкин.

— Майку сними! — командовала Лелюкина.

— Неужели мой живот интеллигентнее майки? — удивлялся Лелюкин.

— Майку сними — надень рубаху! — развивала предложение об интеллигентности супруга. — И язык попридержи! А то болтается вместо галстука!..

И тут в дверь позвонили.

Поперхнувшись успокоительным, Лелюкина ринулась открывать.

— Хелло! — поприветствовала она степенную пару, возникшую в дверном проеме.

— Село? Какое село! — зашипел Лелюкин. — Катька писала, что сваты — из столицы!

— Хелло, по-английски, значит привет! — сквозь улыбку выдавила Лелюкина.

— Йес! — согласились сваты.

Леликов хотел поинтересоваться, какой конкретно бес имеется в виду, но попытался интеллигентно промолчать.

— Проходите, гости дорогие! — подхватила эстафету Лелюкина.

— Здравствуйте, не менее дорогие хозяева! — начал сват. — У нас товар, у вас — купец!..

— Наоборот! — толкнула его сватья.

— У вас купец — наоборот, у нас, наоборот, товар! — перестроился сват.

— Кончайте с эти товаром-наваром! — вырвалось у Лелюкина. — Стол накрыт! За столом всё и решим!

— А что тут решать? Яков и Катерина уже и без нас всё решили! — отрапортовали сваты. — Ребёночка Хаимом назовут!

— Зачем же вы приехали? — не сдержалась Анна Петровна, потрясенная перспективой стать русской бабушкой израильского внука.

— Захотелось на родине побывать!.. — признались сваты.

— В баньку сходить! — разукрупнил мысль сват.

— Неужели у вас бань нет? — поразился Лелюкин.

— Есть! — перешёл на шёпот сват. — Но у нас в них просто моются!

— И, кроме того, у нас ещё один сынок подрастает!.. — вступила сватья. — Может, и Фимочке невесту присмотрим!

— Рита Факторович не замужем! — примерила роль свахи Анна Петровна. — Умница, красавица!

— А как готовит! — подкинул позитива Николай Семёнович.

— Гефилте фиш? — выразил надежду сват.

— Уроки! — отбрил надежду Лелюкин.

— Да и Катеньке с подругой веселей! — прикинула Анна Петровна.

И они сели за стол. Выпили, закусили… Потом хором спели «Подмосковные вечера», после чего сваты начали вдалбливать Лелюкиным текст «Хава нагила» на иврите…

Отключка

Конечно, Пупырский оказался в оперном театре не впервые. Но когда в зале прозвучало:

— Просим выключить мобильные телефоны!..

Пупырский разразился аплодисментами.

— Клакер на фрилансе! — услышал он шёпот. — Выключи мобилу!

— Не могу! — отшептался Пупырский. — Выключатель глючит!

— Увертюра пошла! Вытащи батарейку! — посоветовали спереди.

— Без отвертки не получится! — повертел мобильник Пупырский.

— У кого-нибудь есть отвертка?! — раздался недружный хор добровольных помощников.

— Мы пришли на концерт, а не в гараж! — попытались поставить на место хор оперные завсегдатаи. — Представьте: певица во втором акте подбирается к ля третьей октавы, и тут звенит телефон!..

— Да я только ради этой ноты в театр хожу!

— А я ради этой ноты появилась на свет!

— А я неделями газеты мну — тренируюсь, чтобы не шуршать партитурой! — поднялась волна негодования.

— Успокойтесь! — предложил Пупырский. — Я сяду на телефон, чтобы в случае чего заглушить звонок!

И он прицельно шлёпнулся на мобильник. Ряд заходил ходуном.

— Случайно включил режим вибрации! — смутился Пупырский. — Сейчас исправлю!

И он попробовал произвести манипуляцию, не вставая с телефона.

— Не останавливайтесь! — простонали справа. — Такого кайфа я не испытывала ни на Россини, ни на Пуччини!..

— Заткнитесь! — интеллигентно взмолились слева. — У меня абсолютный слух! Я даже слышу, как на галерке у кого-то тикают часы!

— Как бывший сапёр заявляю: если тикает, значит, рванёт! — донесся командный шёпот сзади.

— Сосредоточьтесь на часах! — предложил Пупырский. — А я что-нибудь придумаю!

— Не напрягайтесь: за вас уже подумали!

Режиссёр за кулисами начал остервенело выщипывать бакенбарды, наблюдая, как исполнительнице главной партии вручают записку из зала. Через несколько секунд со сцены разлилось волшебное меццо-сопрано:

— Зритель из двенадцатого ряда двадцатое место! Немедленно отключите телефон!

И хор подхватил:

— Телефон! Телефон! Телефон!

— Этого нет в партитуре! — возмутилась укротительница газет.

— Врежьте дуре по партитуре! — раздался крик зрительской души.

И тут зазвонил мобильник…

Несколько рук и одна вставная челюсть вцепились в Пупырского.

— Это, вообще, не у меня! — попробовал выкрутиться он. — У меня другая мелодия! Слушайте!

Режиссер покончил с бакенбардами и начал жевать занавес.

Чемоданчик

Плойкин, озираясь и сутулясь, подошёл к Паштетскому.

— Я нашёл ядерный чемоданчик! — показал он из-под полы кейс.

— Почему ты решил, что ядерный? — стрельнул по находке взглядом эксперта Паштетский.

— Вот, кнопка! — ткнул пальцем Плойкин.

— Пробовал? — потянулся к кнопке Паштетский.

— С ума сошел! — встрепенулся Плойкин. — Рванёт — гуд бай, Америка!

— Там, наверняка есть защитные коды! — отдёрнул палец эксперт.

— У нас на домофоне тоже коды, а всякая шпана по подъезду шастает! — прижал чемоданчик Плойкин.

— Ну, ты сравнил! — обиделся Паштетский.

— Для ядерного ведомства мы с тобой — шпана! — умиротворил приятеля Плойкин. — Слышишь топот? Это от радиации волосы уходят с головы!

— Да у тебя всегда была прическа «Буря в пустыне»! — объективно оценил ситуацию Паштетский и обнюхал чемоданчик.

— Не пахнет…

— А чем, по-твоему, должен пахнуть атом? Селёдкой? — возмутился Плойкин.

Паштетский высморкался и приложил к находке ухо:

— Не тикает! — констатировал Паштетский.

— Цифровые часы тоже не тикают, но будят исправно! — отбился Плойкин.

-Допустим, это то, что ты имеешь в виду, — конспиративно понизил голос Паштетский. — Но что ты будешь с этим делать?

— Ждать объявления о возвращении за вознаграждение! — поделился замыслом Плойкин.

— Прямо так и объявят на весь мир: пропал ядерный чемоданчик! — забыл о конспирации Паштетский.

— Не дураки — намекнут! — предположил Плойкин. — Мол, утерян чемодан с кнопкой. Причем, кнопка, вообще, не от чемодана!

— Представляю, сколько ненормальных притащит канцелярские кнопки!.. — расплылся Паштетский. — Ну, главнокомандующий посмеётся!..

— И тут появляемся мы — национальные герои! Как олимпийские чемпионы! — нарисовал перспективу Плойкин.

— Жаль, что про олимпийцев вся страна знает, а про нас будут молчать! — вздохнул Паштетский. — Даже ордена носить не дадут!

— Пусть бренчат в кармане! — согласился Плойкин.

— Может, откроем чемоданчик, чтобы убедиться? — вернулся в реальность Паштетский.

— Нельзя! — посуровел Плойкин. — Про самоуничтожение слышал?

— У меня водка самоуничтожается! — признался Паштетский.

— От жены надо прятать лучше!.. — ухмыльнулся Плойкин. — Наверное, в сливной бачок засовываешь?

— А ты откуда знаешь?! — оторопел Паштетский.

— Сам так делаю!

И они помчались по домам, контролировать состояние припрятанного спиртного.

А чемоданчик остался… Потому что он был далёкой перспективой, а спиртное — сегодняшней реальностью.

Переоценка

— Надо же, в какой цене мужики! — Карапузов оторвался от телевизора. — Футбольный клуб продает нападающего Ембеле за сто двадцать миллионов долларов!

— Неужели купят? — удивилась жена.

— С руками оторвут! — кивнул Карапузов и, вздохнув, добавил:

— А я тебе, вообще, бесплатно достался!

— Потому что у тебя все, что можно, до меня оторвали! — припомнила жена. — Интересно, что он за такие деньги может делать?

— Голы забивать! — дернул ногой Карапузов. — Штук тридцать за сезон.

— Лучше бы гвозди забивал! — продемонстрировала женскую солидарность Карапузова. — Достанется кому-то такой безрукий…

— Не в гвоздях счастье, — философски заметил Капризов.

— Не в гвоздях, — неожиданно согласилась жена. — Но только у нас все карнизы, которые должны висеть, почему-то стоят.

— Мне некогда! — отразил критическую атаку Капризов. — Я работаю! И этот Ембеле во время матча тоже карнизы не приколачивает!

— За такие деньги он и карнизы приколотит, и мусор выбросит! –спрогнозировала Капризова.

— Сейчас матч заканчивается — уткнулся в телевизор Капризов. — Сама увидишь, кто что заколачивает!..

— А если карниз приколотит? — зашла на спор Капризова.

— Тогда и я приколочу! — рассмеялся Капризов.

— Видишь! — устремила палец в экран Капризова — Тащит карниз как миленький!

— Это у него флаг! — присмотрелся Карапузов. — Флаг на древке! В честь победы!

— Интересная расцветка шторы! — присмотрелась Каприлова. — И дерево сейчас в моде… Вот и мусор выбросил!

— Это он пустую полтарашку кинул! — огласил свое видение ситуации Капризов.

— Мусор можешь не выбрасывать, — сжалилась Капризова, — но карниз — твой!

Капризов вздохнул и поплёлся к соседу одалживать перфоратор.