Только почаще снись

Только почаще снись

Стихи

* * *

Дмитрию Коршуну

 

Может, мы друг для друга

Всего лишь сон.

Может, наши слова и дела –

Вода.

Но не ждём пробуждения,

Будто он

Никогда не закончится,

Никогда.

Даже если светает,

Ещё спим.

Продолжению ночи

Скажу «Да».

Но рассвет неизбежен

И неотвратим,

Как рождение заново,

Как беда.

 

 

* * *

Карета, кучер, белый альбатрос.

Дорога, степь, вечерние затоны.

А за спиною всполохи и звоны,

Горящий город, утренний погост.

Холодный кофе, горькая слеза…

Бесстыдно день развенчивал объятья.

Благословляя милые глаза,

Мы разрушаем древние проклятья.

Остановись. Ты снова за порог,

Где женщина с глазами Ариадны.

И если Бог и вправду одинок,

Я одиночеству вверяю безоглядно –

Тебя.

 

 

* * *

Нет, листья ещё не успели опасть

В нашем саду…

Но трели наяд и русалок

Всё тише, всё глуше…

Приду,

Когда он прошепчет: «Вернись,

Послушай,

Я здесь,

Я тебя у сомнений твоих украду».

 

 

Ответное письмо друга

перед расставанием

 

Но полюбил я

С некоторых пор

Ходить тропою тёмной, безотрадной…

Прости за то, что,

Словно дерзкий вор,

Красу твою, безжалостно и жадно,

краду…

Так жаден я до слова твоего,

До взгляда, брошенного хладно…

Не плачь, не отвечай,

Ведь больше ничего не сможет изменить

Судьбы моей нескладной.

И горек хлеб, надломленный тобой,

И в час, когда глаза твои смеются,

Я освещён жестокою звездой,

Лучи её, быть может, прикоснутся

Вот к этой белой скатерти, с её густым вином,

В причастии вечернем.

Позволь покинуть мне пристанище твоё,

Наш необжитый дом. И горького веселья

Хлебнуть ещё глоток, покуда я не стих…

Сияньем тёмным опаливший Душу,

Я тоже раб влечений роковых,

Но не тебе – безумию послушен.

Я ухожу, а ты живи, моя

Сереброкрылая, нежданная певунья.

Я прочитал в глазах твоих огня

Мерцающие знаки…

Новолунье –

И вещих снов, и вещих звёзд пора,

Когда помыслишь вновь о невозможном.

И вечность между нами – не вчера…

Ты видишь будущее.

Я останусь в прошлом.

 

 

* * *

Нет у меня ни отчизны, ни крыльев Бога.

Ты мне звучишь отовсюду печальным гонгом.

Ветер беды завывает, кого он кличет?

Песне безумной, безудержным воплям вторя.

И продувает остатние рёбра, мысли…

Доски гробам завещая и пешеходам.

Их соберу в ковчег, я один на свете.

Знойно взлетит над волною ковчега остов.

Выстроен, выструган, выстрелом в темя ночи.

 

 

* * *

Я погружаюсь в сон. Вот видишь,

Теперь намного легче стало.

И ты меня не ненавидишь,

И я тебя не забывала.

Мы были солнечны как будто,

(На солнце вздрагивали пятна),

Ты просто вышел на минуту

И не нашёл пути обратно.

Тогда, в пустыне отчужденья,

Мы были два первопроходца,

Но, выйдя из оцепененья,

Я буду ждать восхода солнца.

Я буду вглядываться. Знаешь:

Ночное небо стало ближе,

Где ты меня не забываешь,

Где я тебя не ненавижу.

 

 

* * *

Где ты теперь, чем дышишь?

Небо почти остыло.

Я отпущу тебя, слышишь,

Уже почти отпустила.

Без обещаний, проклятий…

Встречу тебя с цветами.

Я буду в синем платье,

С распущенными волосами.

Как никогда послушной,

Ведь больше не доведётся.

А поцелуй воздушный

Едва ли тебя коснётся.

 

 

* * *

Во рту обмороженном

Слиплись звуки,

Ты говорил:

Уходить пора!

Что же глазами усталой гадюки

Смотришь?

Печалишь?

Зовёшь?

Игра?

Может быть, наша встреча фатальна,

Не разгадаешь…

Усни, забудь.

И я ведь тоже,

рассветом раненный,

Целую глаза, одеяло, грудь.

Видишь, я сам говорю им:

Здравствуйте!

Вербы, левкои и тропы отдельные…

Ты

мой подснежник,

ветрами заласканный,

Свечка,

горящая в полночь метельную.

Синие тени под окнами стелятся.

Злись,

ухожу…

Возвращаюсь, оплаканный

В дом, окружённый небесными знаками,

Где одиночество на два

не делится.