Стихи
Стихи
***
Средь злых вестей
и невесёлых слухов,
столь частых в мире,
думаю подчас:
детей почти не жалко,
жалко внуков,
жаль синевы их беззащитных глаз.
Зачем они бесстрашно доверяют
свои сердечки миру моему,
младенческие души отворяют
и, как слепые,
тянутся к нему?
Учились бы у деда,
чьи глаза
давно приобрели стальной оттенок
от дней войны,
от бед послевоенных,
так очерствел,
что не проймёт слеза.
Беспечные чудные человечки!
Что значат ваши нежные словечки
и все мои суровые слова
пред безымянной и безликой мощью,
что белым днём и непроглядной ночью
калечит жизнь, покуда та жива.
Но им-то что!
Глядят во все глаза,
особо младший —
чистый одуванчик!
Гляди, гляди,
мой белокурый мальчик,
вдруг выживем — бывают чудеса…
Быть может, свет
твоих небесных глаз
пронижет тьму до самой сердцевины…
Быть может,
потому сильнее нас
те, кто чисты,
блаженны и невинны…
***
Пожелтел и повысветлел лес,
скоро сёмга рванётся на нерест,
есть свидетельства — знаки небес,
жёлтый мох да сиреневый вереск.
Дух сиротства… Не зря на Руси
почитаемы пахарь и плотник,
а не баловни праздной стези —
не рыбак и не вольный охотник.
Потому что лопата и плуг —
непростая, но верная доля.
Коль хватает терпенья и рук —
не нужны ни удача, ни воля.
В этой воле детей не взрастишь,
лишь на землю сырую приляжешь
да подслушаешь ветер да тишь —
песню сложишь и сказку расскажешь.
ОЗЕРО БЕЗЫМЯННОЕ
Тишина. Ни собак, ни людей
здесь не видно со дня сотворенья.
Только свадебный стон лебедей,
только царственный блеск оперенья.
Только ягель да зубчатый лес,
да в безмолвные белые ночи
тусклый пламень полярных небес
отражают озёра, как очи…
Если есть в человеке душа —
да придёт она после разлуки
под струящийся шум камыша
на озёрные эти излуки.
Пусть останется с миром вдвоём
без меня на закате багряном
и лепечет о чём-то своём
безымянная над Безымянным.
Пусть витает, в пустынном краю
о прошедшей судьбе забывая,
и да примет её, как свою,
лебединая белая стая.
ЧИТАЯ ТОЛСТОГО
Горит коптилка
в северной ночи.
В печной трубе
протяжно воет вьюга…
Сестра и мать уснули на печи,
а мальчик — в узах сладкого недуга.
Он беженец. Он чудом выживал
среди бомбёжек, голода, разрухи,
и смерч войны, её горячий шквал
его занёс на берега Ветлуги.
Но в этот час в натопленном дому
он позабыл все страхи, всё сиротство —
нет лучше пищи сердцу и уму,
чем чистый воздух горя и геройства.
«Война и мир». Какие имена!
Бородино! Смоленская дорога!
И наконец река Березина…
Остыла печь, и до утра далёко.
А сводка Совинформбюро гласит,
что к тёмной Волге отступили наши.
Горит коптилка. Книга шелестит…
Так, значит, суждено из той же чаши
испить врагу!
Недаром эта ночь
так тягостно и так блаженно длится!
Ещё он сможет Родине помочь
глазами и устами очевидца.
Пускай кристаллизуется в крови
дыханье слов «бессмертье»,
«слава», «тризна».
Пылай, коптилка, и, душа, гори,
Когда в сплошном огне твоя Отчизна!
***
Погляжу на равнину морскую,
на холодную серую гладь
и опять о тебе затоскую —
а чего о тебе тосковать?
Хоть бы малое судно рыбачье
оживило пустынный пейзаж…
Что-то волчье и что-то собачье
есть, наверное, в каждом из нас.
Что расскажешь земными словами?
Молвишь «да», а подумаешь «нет»,
вот и кажемся мы существами,
прилетевшими с разных планет.
Все простуды твои и причуды,
как во время прилива вода,
возникают бог знает откуда,
исчезают бог знает куда.
Но страданья, восторги, обузы
день за днём оседали в крови…
Как нежны невесомые узы,
как слабы…
А поди разорви.