А время это наше — не чужое…
А время это наше — не чужое…
* * *
Моим друзьям-североморцам
Река врубается в гранит,
Вступает с валунами в стычки.
Вода на Севере гремит,
А не щебечет, словно птички.
С промерзшим солнцем вровень встал
Поток… А тучки — словно гнезда.
Вода скрежещет, как металл,
Но не ломается, а гнется.
Грохочет водопадом век,
Как брызги, распыляя годы.
Но и вода, и человек
На Севере одной породы.
* * *
Судим жестко и строго,
Справедливость любя.
А поверивши в Бога,
Мы поверим в себя.
И молитва — подмога,
И за здравье свеча…
Все надежды на Бога
И чуть-чуть… на врача.
* * *
Я в дождик спать люблю в сарае,
В нем ароматный воздух сух.
Я на рассвете просыпаюсь —
К труду зовет крестьянский дух.
И полумрак, и запах сена
Врачуют сердце от тревог.
За тучей в мареве Вселенной —
Комета, словно сена клок.
И вечно тленное, и тленной
Бывает вечность… Отчий край.
Крестьянский труд и сны Вселенной
Соединил в себе сарай.
* * *
Луна и солнце. Свет — на дверь.
Ночь — в серебре. День — в позолоте.
Плоть остывает — и теперь
Ее к другой не тянет плоти.
Спит на тропинке тень куста,
А над крыльцом — рябины грозди.
На даче дверь не заперта,
Хотя никто не ходит в гости.
* * *
Моим друзьям-поэтам
Мы пишем не на грани, а за гранью —
Поэзия не шарфик, а хомут.
Поэты, не ищите пониманья,
И не услышат нас, и не поймут.
Нам предлагает власть идти межою,
Но не для нас окольные пути.
А время это наше — не чужое…
И если мы впряглись, воз нам везти!
* * *
Памяти Николая Комарова
Понять, да и в это поверить нельзя! —
Шагнешь, а вокруг миражи.
До срока… внезапно уходят друзья
Из жизни — им жить бы да жить.
Их души летят мотыльками на свет,
Над нами в туннеле кружась.
Окликнешь… На небо посмотришь — их нет,
Но чувствуешь прочную связь.
* * *
Дворцовая площадь — не людный пустырь,
Как зимний ковер, снег ложится на площадь.
Я медленно слепну — зачем поводырь?! —
А ночь узнаю с малолетства наощупь.
Прокручена в памяти жизнь, что кино,
Бесплотны и женщины в ней, и мужчины.
Я чувствую время наощупь, оно
На мне оставляет рубцы и морщины.
Не кажется вечным в ночи человек —
Она ощущается мягкой и сонной.
Сбегается в лужи предутренний снег.
…И бронзовый ангел парит над колонной.
* * *
Топор не лезет в острый спор —
Там подло мечутся ножи.
Когда работает топор,
Теплее и светлее жить.
Дрова и в холод, и в жару
Нужны — печь просит их с утра.
Не призываю: «К топору!»
Но жить нельзя без топора.
* * *
Они идут цепочкою след в след —
Ведет вперед их колея земная.
Слепой слепого выведет на свет,
Но этот свет они не распознают.
Нам горько слушать сумасшедших бред
И видеть обессмысленные лица.
Нет смысла выводить слепых на свет,
Смысл в том — чтобы на чистую водицу!
* * *
Мистика — не мистика… Но мыслят
Люди и стремятся жить достойно.
Годы с века падают, как листья —
Их срывают мятежи и войны.
Красные от крови! И заметны
На эпохе при жестоких бойнях.
Но они бывают и бесцветны,
Если жизнь людей текла спокойно.
* * *
Лесов остывших медь.
Полей пустынных гладь.
Не страшно умереть,
Но страшно умирать.
Набор житейских схем —
Расшатанный уклад.
Но интересны всем
Процесс и результат.
* * *
Тянет болезней и возраста груз
Ближе к земле — гаснут вспышки страстей.
Вот и кончается моторесурс
Тела — к нему не найти запчастей.
Но пересадки — в порядке вещей,
А докторам далеко до Творца.
Ротшильд — казалось, бессмертный Кащей, —
Все-таки умер, меняя сердца.
Нас в бесконечность вели миражи —
Каждый освоил и время, и курс.
Людям не нужно цепляться за жизнь,
Если закончился моторесурс.
* * *
Видел всех насквозь… И в итоге
Постарели мои глаза.
Разучился смотреть под ноги,
Приучился смотреть в небеса.
Я не в рощу иду, а на площадь —
Возраст взял надо мною власть.
И ногами дорогу наощупь
Различаю, чтоб не упасть.
* * *
Скрип чугунных ворот и железных дверей.
Свет ломается в лужах, как в линзах.
Петербург — зоопарк необычных зверей,
В нем живут и грифоны, и сфинксы.
Мрамор, бронза, гранит и зеленая медь
Важно шествуют в дождь между зданий.
В петербургских дождях не дает озвереть
Нам зверье из легенд и преданий.
* * *
Бывали лучше времена,
Чем время фарисейское.
Проверка временем… Она
Не заповедь библейская.
В ней льется ложь через края,
А мы всего лишь зрители.
Проверка временем своя
У каждого правителя.
* * *
Куда ни кинешь взгляд —
в белесой дымке долы,
Метет метель — вокруг сугробы намело.
Снег стиранным бельем
улегся на заборы —
И чистая душа, и чистое село.
Печаль уходит прочь —
раздвинулись просторы.
И это вижу я, и это видишь ты.
Все в прошлом… Мы с тобой
свернем, как прежде, горы.
Мы верим, первый снег
спасет от черноты.
* * *
Не облака — пуховые подушки,
Но в небе отдыхать желанья нет.
Ромашки на березовой опушке,
Березовая роща — русский свет.
И колокольный звон, и пенье хора
Любовью в сердце льются не спеша.
В согласии живут село и город,
Моя Россия — светлая душа.